Градова, Ирина Танец над пропастью: роман

Отец никогда не любил Риту. Главной любовью знаменитого балетмейстера Синявского всегда оставался его театр – "Гелиос". А Рита скорее была его самым большим разочарованием, о чем отец не уставал ей напоминать. Как девушка ни старалась, она так ни разу и не смогла угодить отцу. Она надеялась, что это получится сделать хотя бы теперь, выполнив задание Синявского – привести в труппу его бывшего ученика Игоря Байрамова, с которым восемь лет назад отец крупно поссорился. Но судя по всему, сделать это будет не так-то просто, ведь между этими двоими существует какая-то темная тайна, вспоминать о которой неприятно обоим

Вера вышла замуж по любви и стала еще красивее благодаря мужу — преуспевающему пластическому хирургу Россу Рансому. Казалось бы, ее жизнь похожа на сказку. Но сказки бывают страшными... Через несколько лет после свадьбы Вера с напряжением будет прислушиваться: не шуршат ли по гравию шины, не возвращается ли ее муж домой раньше времени? Отчего она так боится его, ведь он любит ее до смерти? Но не только душевное смятение и страх заставляют страдать молодую женщину — она ощущает странные симптомы, на которые обращает внимание ее новый знакомый, доктор Кэбот, приверженец нетрадиционной медицины. Разумеется, муж, тем более такой ревнивый, как Росс, против этого знакомства! Он был так искренен со своей женой, он желал ей только добра, он все — или почти все — рассказал ей о своем прошлом

По жизни мы часто встречаем прытких везунчиков и невезучих бедняг, закоренелых неудачников, полных лузеров. Так вот Валечка Степанова была бы среди последних королевой. Окружающие привыкли злоупотреблять добротой, граничащей с бесхребетностью, незаметной серой мышки с маленькой зарплатой. Как-то на ВВЦ Валечка купила лотерейный билет с таинственным предсказанием. Тут и вовсе случился разгул стихий: стали ломаться вещи, падать предметы, перегорать лампочки. Когда существование ее превратилось в настоящий кошмар, девушка обнаружила, что не одинока в своем нелепом и обременительном даре. А старая истина, что не было бы счастья, да несчастье помогло, неожиданно оправдала себя!

Эпидемия похожа на танец, на хоровод, который никому не позволит остаться только зрителем: в этой страшной пляске нет ведущих и ведомых, здесь каждый борется за себя и каждый умирает вместе со всеми. Но Агния Смольская не может спасать только себя и собственную семью. Как врач, борющийся со страшным вирусом, она рискует больше других, а как эксперт, консультирующий следствие, обязана знать, кто из ее коллег и пациентов получил доступ в лабораторию, где экспериментируют со смертью…

Как часто у сильной женщины появляется право быть слабой, запутавшейся в собственных предчувствиях и прогнозах? Можно ли разрешить себе не быть железной хотя бы перед лицом смертельной опасности? У Агнии Смольской еще не было настолько сложного поручения от отдела медицинских расследований. Ей предстоит разобраться, куда с экспериментального медицинского судна исчез голландский кардиолог, — задача, с которой не справился даже Интерпол. Есть ли надежда, что загадку помогут разгадать ненадежная женская логика и интуиция врача?

В 1883 году Александр Федорович Можайский провел наземные испытания «воздухолетательного снаряда» — первого в мире прототипа аэроплана. России выпал уникальный шанс стать колыбелью авиации на двадцать лет раньше полетов братьев Райт в США • Предположим на миг, что у Можайского появились единомышленники и последователи, которые смогли преодолеть не только огромные инженерно-технические трудности на пути в небо, но и чисто российские препятствия: отсталость, чиновничий произвол, национальную нетерпимость, желание сделать на «авось» там, где нужен математический расчет. С первыми победами над воздушной стихией у авиаторов тут же появляются завистники, начинаются интриги, судебные тяжбы и прочие конфликты. Активизируются зарубежные конкуренты, в ход идут шпионаж, провокации и диверсии

"Над пропастью жизнь ярче" • "Сделай татуировку - и твоя жизнь изменится!" – обещал рекламный плакат. Саша, обычная девушка-студентка, которой не хватало приключений, поверила и зашла в салон. И действительно: после того, как она стала обладательницей прекрасного тюльпана на плече, ее жизнь изменилась, — случайный знакомый оказался американским профессором и предложил поехать учиться в Америку. Саша чудом прошла жесткий отбор и получила грант. Штудируя в библиотеке английский, она встретила симпатичного парня. Все было хорошо, помогла тату! Но жизнь все продолжала меняться: банальная справка о состоянии здоровья обернулась приговором, родители выгнали Сашу из дому, друзья отвернулись, а самым важным человеком для нее стал авантюрист и карточный шулер, которого она случайно спасла от бандитов… • "Горький инжир" • Двоюродная бабушка долго уговаривала частного детектива Пашу Синичкина провести отпуск у нее в приморском поселке

Мальчика зовут Холден Колфилд, и живет он в повести "Над пропастью во ржи", до сих пор боготворимой миллионами "непонятых" подростков. Холден наделен "абсолютным, нравственным слухом" - он мгновенно различает фальшь, с него словно содрана кожа, обнажены нервные окончания, его сверхчувствительность - особого рода радар, улавливающий то, мимо чего спокойно проходят другие. Но он не ангел и не "дитя цветов", а трудный подросток во всей красе: со своими переживаниями, волнениями и талантами, но и со всеми тараканами тоже. Но у Холдена есть еще и странная, но очень трогательная мечта… • "Над пропастью во ржи" переведен почти на все основные языки мира и входит в список 100 лучших англоязычных романов

Писатель-классик, писатель-загадка, на пике своей карьеры объявивший об уходе из литературы и поселившийся в глухой американской провинции вдали от мирских соблазнов. Он ушел от нас совсем недавно - в 2010 году... Единственный роман Сэлинджера - «Над пропастью во ржи» -стал переломной вехой в истории мировой литературы. Название книги и ими главного героя Холдена Колфилда сделались кодовыми для многих поколений молодых бунтарей от битников и хиппи до представителей современных радикальных молодежных движений. Роман представлен в блестящем переводе Риты Райт-Ковалевой, ставшем классикой переводческого искусства