Геликон Плюс Жалкая жизнь журналиста Журова Евсеев Алексей Борисович

Когда ему делалось не по себе, он доставал конверт со старыми фотографиями, но одну, самую старую, первую из запечатлевших его - с тусклым, будто бы размазанным пальцем грифельным изображением, - рассматривал с особой пристальностью и, бывало, испытывал необъяснимое облегчение: из тумана проступали пухлый сугроб, накрытый еловой лапой, и он, четырёхлетний, в коротком пальтеце с кушаком, в башлыке, с деревянной лопаткой в руке. . . Кому взбрело на ум заснять его в военную зиму, в эвакуации? Пасьянс из фото, которые фиксировали изменения облика его с детства до старости, а в мозаичном единстве собирались в почти дописанную картину, он в относительно хронологическом порядке всё чаще раскладывал на протёртом зелёном сукне письменного стола, отыскивал сквозной сюжет жизни своей

Конец тридцатых - сквозь пелену, сороковые-роковые - отчетливее, пятидесятые, начало шестидесятых - с графической определенностью. Сплав пристальных наблюдений с выдумкой. Лица, полотна, фасады, море и невские волны, плещущие в гранит, волшебный барочный дворец и двор-колодец, кладезь опасных детских приключений, обид. . . Илья Соснин, дитя коммуналки, витает в творческих сферах. Зоркий и отрешенный, одержимый завиральными гипотезами, одолеваемый сомнениями, он из минут, часов, дней исподволь складывает картину лет, но поиск "Я" для него, мечтателя, постигающего азы зодчества и художественные языки, сопряжен с поисками магического кристалла - за тусклыми видимостями ему мерещатся потусторонние сияния, от блужданий в лабиринтах искусств сама реальность делается вдруг призрачной, как городские отражения в Мойке или облака, выплывающие из окон палаццо Строцци

Оказывается, что в жизни ни наличие серьезного достатка, ни наличие высокого мастерства в профессии не может дать человеку подлинного счастья, если ко всему этому не добавляется теплота взаимоотношений с окружающими людьми, ощущение рядом с собой надёжного плеча и понимающих глаз. Как же порой нам всем не хватает именно теплоты, надёжности и понимания! Поэтому автору захотелось написать добрую книгу о хороших и, поначалу, не очень счастливых людях, которым все же удалось не только встретиться, но и по-настоящему найти друг друга • В общем, давайте вместе помечтаем о такой жизни, в которой всё сходится и все счастливы

Оказывается, что в жизни ни наличие серьезного достатка, ни наличие высокого мастерства в профессии не может дать человеку подлинного счастья, если ко всему этому не добавляется теплота взаимоотношений с окружающими людьми, ощущение рядом с собой надёжного плеча и понимающих глаз. Как же порой нам всем не хватает именно теплоты, надёжности и понимания! Поэтому автору захотелось написать добрую книгу о хороших и, поначалу, не очень счастливых людях, которым все же удалось не только встретиться, но и по-настоящему найти друг друга

Представитель "золотой молодёжи", мальчик-мажор, воспитанный в понятиях вседозволенности, нарушает закон. Добиваясь его справедливого наказания, герои книги вступают в борьбу с системой, не дающей "своих" в обиду. Сильные мира сего стараются сделать виновными их же самих. В ходе этого противостояния им порой приходится делать нелёгкий выбор, но их верность друг другу и взаимопомощь остаются неизменными. Эта книга, будучи самостоятельным произведением, является продолжением романа "Мой Ванька"

Москва, Чистые Пруды. Солнечный майский день. На лавочке сидит девушка по имени Даша и читает книгу. К ней подходит юноша по имени Егор и задаёт один простой вопрос. И ответ на этот вопрос меняет всю картину мироздания: отныне Даша и Егор не только персонажи книги, но и авторы всех происходящих вокруг них (и вокруг вас) событий. Кто они такие - молодой человек заурядной внешности и восточная красавица, его антипод? Странный писатель и назойливый читатель? Святой Ангел и бездушный Демон? А может, коварный Убийца и его жертва? Случайна ли их встреча? Сможет ли наш мир выдержать и не расколоться надвое, когда однажды в одной его точке сойдутся две огромные и таинственные силы? Мистика, триллер, драма, комедия, трагедия, сатира, фарс - все жанры, все литературные сюжеты, все человеческие переживания - уместились на маленькой московской лавочке

Алексей Дежин — человек обнадёживающей одарённости. Ему всего восемнадцать, а им уже написана масса достойных текстов и издано две книги. При этом Алексей, в отличие от множества своих сверстников, ассоциирующих себя с литературной деятельностью, занят не саморекламой, а поэзией. И достиг в этом хитром искусстве серьёзных степеней мастерства, в чём нетрудно убедиться, прочитав «Снегоречь» • Вадим Пугач • На мир [Алексей Дежин] смотрит серьезно, очень внимательно, не забывает о подробностях и предметности, а главное — его стихи в большинстве своем мелодичны • Александр Кушнер

Алексей Григорьевич Лухминский родился в 1951 году. Ранние годы провёл в Куйбышеве, как в это время называлась Самара, но школу закончил в Сочи. В 1970 году вернувшись к своим корням в Петербург, тогда ещё Ленинград, закончил Ленинградский институт авиационного приборостроения и стал трудиться в оборонке, где проработал почти сорок лет • Литературой Алексей Лухминский начал заниматься давно, лет тридцать назад. Сначала это были стихи, которые читались только в своем узком кругу. Потом были прозаические зарисовки, сделанные в блокноте, сопровождавшем его в многочисленных командировках по стране. Однако всё, что писалось, отправлялось «в стол». Так было до тех пор, пока по настоянию друзей на основе некоторых ранних набросков, переосмысленных и развёрнутых, не появился первый роман «Мой Ванька»

Алексей Грякалов строит поэтический мир уникальный по своим пространственно-временным параметрам, ландшафту, колориту и запахам, населяет его персонажами мифа и героями личной памяти, тенями прошлого, образами детской светлой грусти и взрослого опыта трудных лет • Книга стихов Алексея Грякалова насыщена трагическими интонациями; иначе и быть не могло - автор стоит лицом к лицу пред нашей ополоумевшей современностью и соблюдает дуэльный кодекс решительного с ней поединка • Константин Исупов, доктор философских наук, "Русская культура" • В творчестве Алексея Грякалова представлены переживания одновременно философские и поэтические. Переживание первичности, "когда слова еще не отбросили тени". Здесь язык поэзии со всеми присущими ему средствами выражения

Среди когорты славных писательских имен живущих за границей появилось новое имя - Петр Немировский. Журналист из Киева, автор нескольких книг, стал американским писателем, сочинителем глубокой психологической повести с увлекательным криминальным сюжетом под названием "Нью-йоркский бомж". Герой повести Давид - интеллектуал, журналист, к сожалению, лишен литературного дара, что омрачает жизнь тщеславного человека. Случайная встреча журналиста с нью-йоркским бомжем Мартином, чешским эмигрантом, пробуждает в Давиде неуправляемую зависть к писательскому таланту алкоголика и наркомана, доверившего журналисту свои "записки". Не в силах совладать с искушением стать литературной знаменитостью, Давид убивает бездомного, никому не известного Мартина, овладевает вожделенной рукописью… Однако традиционный сюжет под пером Петра Немировского обретает особую непохожесть, свою нравственно-философскую глубину… • Прочтите эту повесть, настоятельно вас прошу - прочтите

Это история о династии. Главный герой — Леонид Кабанов. Он родился в послевоенное время. Его дед — бывший колчаковец, чуть позже — красноармеец. Судьба уготовила деду ловушку: расстрел в 30-е годы прошлого столетия, которого удалось избежать • Его отец — фронтовик, побывал в плену. В пять лет умерла его мама. Он — уличный мальчишка, хулиган, бунтарь, но одновременно — отличник и добрый мальчик • Куда закинет его судьба? В тюрьму, в нормальную жизнь? Наверное, гены хороших предков выиграли бой. Мальчик выбрал нормальную жизнь, и она вознаградила его сторицей: учеба в престижном заведении, работа журналистом по всей стране сказались на характере героя. Он был в разных перипетиях, но всегда оставался человеком

Во все времена жизнь ставит человека перед выбором, как поступить: прийти кому-то на помощь, или пройти мимо, старательно не замечая чужую беду. Людей, которые, жертвуя многим, бросаются помогать, мы порой снисходительно называем бэтменами, рыцарями. Часто ли задумываемся: что означает такая снисходительность? Кто он, рыцарь без страха и упрёка, Бэтмен нашего времени? Ради чего ввязывается в драки, защищая чью-то честь, рискует своей жизнью и любовью? Почему вчерашние враги порою оказываются ближе ненадежных друзей?