Геликон Плюс Небесная прорубь. Стихотворения Альховский Александр Давидович

Уже само название поэтической книги Александра Альховского говорит о многом. За, казалось бы, обыденными строками раскрывается мудрый, взволнованный голос души и своё собственное, единственное во Вселенной видение мира. Настоящая поэзия всегда уникальна. И это в очередной раз подтверждает Александр Альховский своими стихами • Валерий Воскобойников, лауреат Приемии правительства в области культуры

"Посещение" - так назвал свое избранное Александр Кушнер, и стихотворение, открывающее книгу, начинается со слов: "Я тоже посетил...". Перекличка с Пушкиным здесь закономерна, Кушнер опирается на традицию русской поэзии XIX-XX века. "Лирика Кушнера, - пишет в статье о нем Андрей Арьев, - есть связующая и непорываемая нить с интимным содержанием русской литературы в целом". Мотивы и поводы для стихов у Кушнера необычайно разнообразны. О чем бы ни подумал любящий стихи читатель Кушнера, он всегда может вспомнить его строки на ту же тему. И при всем тематическом разнообразии поражает единство кушнеровской поэтики. Если сравнить его первую книжку "Первое впечатление" (1962) с замыкающей избранное книгой "Над обрывом" (2018), то при всем очевидном различии в них есть нечто общее

Стихи, но комментарии к ним: исторические, краеведческие, культурологические занимают почти такой же объем в книге, по сути являясь заметками о Петербурге. Книга стихотворений поэта, историка, журналиста Александра Шарымова (1936-2003) - лирический дневник, охватывающий полвека жизни автора. Составитель И. П. Каспари, А. П. Самойлов. 2-е издание, исправленное и дополненное

Избранные стихотворения известной петербургской поэтессы включают стихи из предыдущих книг, а также неизданные

Предлагаем вашему вниманию книгу стихотворений поэта Ирины Дядиной "Моя Джоконда"

Мы познакомились с Цоем осенью 1983 года, последняя наша встреча состоялась в июне 1990-го, за два месяца до Витиной гибели. А вся его творческая жизнь — от первого альбома безвестной группы, вышедшего в 1982 году, до ослепительной славы — уместилась в кратчайший отрезок не более восьми лет • И вот уже почти двадцать лет я разгадываю загадку этой жизни, этой судьбы и этого таланта • Александр Житинский • Серия «Пламенные революционеры» всегда служила прибежищем для диссидентов — Окуджавы, Войновича, Гладилина, Давыдова, Эйдельмана, Аксенова. Когда Александру Житинскому предложили выбрать героя, он не мог отказаться от такой чести — и вспомнил о своих польских корнях. Людвик Варынский, к счастью, оказался из породы «воздухоплавателей», как называл Житинский своих мечтательных, ироничных и при этом отважных персонажей

Повесть Александра Сирина - ещё одна художественная версия биографии Джона Леннона периода его жизни с "самой известной из неизвестных художниц" - с японской художницей-авангардисткой Йоко Оно. Её фигура для исследователей будет оставаться интересной не только в связи с творчеством самой Оно, но и в связи с жизнью и трагической гибелью её мужа - Джона Леннона, основателя знаменитой ливерпульской четверки • Убил ли Сальери Моцарта - отравил ядом, как в пьесе Пушкина, или солнечную душу Моцарта напитала ядом тягостная депрессивная музыка "Реквиема", как в фильме Милоша Формана, несмотря на многочисленные исследования, так и остается вопросом. Литературные образы Моцарта и Сальери давно уже вышли за пределы реальных персонажей и стали чем-то вроде художественной метафоры противостояния гения и посредственной заурядности

Вот перед вами книга. Ещё закрытая. Не торопитесь открывать её: сначала закройте глаза. Вспомните свои детские сны, подростковые мечтания, добрые сказки: парус корабля на горизонте, блестящую чешую дракона. И теперь можно открывать • Это не просто книга - это ларчик, в котором хранятся под обложкой, словно под стеклом, наши детские чудеса. В любом противоборстве есть третья сила: человечность и внутренний свет, который мы носим в себе детьми и часто забываем о нём, будучи взрослыми • Страницы книги Алексея Смехова заливает этот человеческий свет, мягкий, словно вечернее солнце, теплый, словно озёрная вода, в которую так хорошо окунуться - и смыть с себя все тревоги • И пусть, читатель, третья сила коснется и вас

В этом томе собраны фантастические истории, повести и рассказы для детей. Все они так или иначе связаны с пришельцами, но действие происходит на Земле, в наше время. Инопланетяне Житинского, добрые и немного наивные, сами похожи на детей. Как всё, написанное Житинским, эти истории крайне занимательны, но воспринимать их можно не только как развлечение, но и как повод подумать над чем-то более значительным

Герои этой книги — старшеклассники одной из крымских школ на рубеже 80–90 годов прошлого века. Они живут в закрытом военном городке, ещё сохраняющем остатки былой стабильности на краю охваченной переменами страны. Фактически, при коммунизме. Но шторм истории гремит всё ближе, брызги летят.. Настанет день — и ребята уйдут в самостоятельный поход, их планы и мечты разобьются о жизнь, но память о них, как поймёт спустя пятнадцать лет главный герой, будет бесконечно долго вести за собой и придавать силы

Читать о чьем-то детстве - это так же, как смотреть детские рисунки • Похожего очень много. Сам рисунок в чем-то схож. Цвет. А потом происходит неожиданный поворот, и жизнь раскрывает холст. Раскрывает по-разному, но есть то, что каждому знакомо генетически и поэтому когда-то не сейчас и не сегодня. Есть детство разное, но в сути дней одинаковое • Пока я читала эти личные, знакомые, как сырой воздух в Петербурге, рассказы, оказалось, что они прожиты мной когда-то. Деликатные, не надрывные, про жизнь, в которой паузы и напряжения. Повторы, как в рондо. И музыка, музыка... Ты оказываешься залит музыкой, как высшим из искусств • Ольга Явич

Это история о том, как беспокойные воспоминания превращаются в белоснежные мечты. А также о Времени, которого нет и Времени, которое есть • Всезнающая Википедия объясняет воображение как «способность человеческой психики формировать новые чувственные или мыслительные образы и идеи на основе преобразования впечатлений, полученных от реальности, от прошлого» • …от прошлого. Но для путешествия в прошлое простого воображения недостаточно. Чтобы путешествовать по прошлому, нужно очень сильное, сочное, на грани галлюцинаций сумасшедшего воображение иметь. Там же, в прошлом, всё-всё другое было: запахи, звуки. Да там даже воздух, и тот, наверное, другой! Главное, не забывать возвращаться в настоящее