В начале XX века роман русского символиста Федора Сологуба (1863—1927) произвел эффект разорвавшейся бомбы и сделал автора знаменитым. Сам Сологуб писал, что «все анекдотическое, бытовое, психологическое в моем романе основано на очень точных наблюдениях, и я имел для моего романа достаточно “натуры” вокруг себя». Герой «Мелкого беса» Передонов, ставший своего рода символом посредственности, и его мучитель, бес-недотыкомка, и сегодня служат страшным предостережением человечеству
Буквоед
г. Москва (пункт выдачи заказов)
283 руб.
"Всей своей прозой Сологуб круто сворачивает с наезженных путей натурализма - бытового, языкового, психологического...С Сологуба начинается новая глава русской прозы". Так написал о Федоре Сологубе замечательный русский писатель Евгений Замятин. Для начала XX века "Мелкий бес" - это роман-шок. По свидетельствам друзей автора, редакторы журналов не решались его печатать, считая роман слишком рискованным: нечистая сила, намеки на различные извращения, главный герой, наделенный самыми отвратительными качествами, могли отпугнуть и возмутить "приличное общество". А сам автор, который долгих десять лет проработал учителем в русской провинции, писал: "Все анекдотическое, бытовое, психологическое о моем романе основано на очень точных наблюдениях, и я имел для моего романа достаточно "натуры" вокруг себя"
Буквоед
г. Москва (пункт выдачи заказов)
1 096 руб.
Жил-был отец. И было у него три сына. Даже, по слухам, четыре. Один верил в Бога, другой - в черта, третий верил в Бога, но жил черт знает как, а четвертый был уверен, что если Бога нет, то все позволено. Четыре кредо, четыре жизненных стратегии. С тех пор прошло почти полтора столетия - до неузнаваемости изменился мир, но человек остался прежним. Он, как и прежде, ищет ответ не только на вопрос "быть или не быть?", но и на вопрос "с кем быть?". И в этом смысле нет в ХХI веке для юноши, обдумывающего житье, чтения более душеспасительного, чем "Братья Карамазовы" Федора Михайловича Достоевского (1821-1881). Очень важно прочесть эту книгу вовремя, до тридцати, и определиться, с кем из братьев тебе по пути. И, возможно, кто-нибудь из новых читателей, перевернув последнюю страницу великого романа, воскликнет, как знаменитый русский живописец Иван Крамской: "Ну, если и после этого мир не перевернется на оси туда, куда желает художник, то умирай человеческое сердце!" • Сопроводительная статья Инны Кабыш • Инна Александровна Кабыш (р
My-shop.ru
г. Москва
1 112 руб.