Родина Новое учение о языке Марр Николай Яковлевич

Эта книга - главный труд великого русского мыслителя, основоположника учения о цивилизациях Николая Яковлевича Данилевского (1822—1885). В ней он вступает в полемику с теми историками и философами, которые считали, что европейская цивилизация тождественна общечеловеческой. По мнению Данилевского, общечеловеческой цивилизации нет и быть не может, существуют различные типы цивилизации, и попытка навязать одной из них несвойственный ей тип может закончиться катастрофой, - в связи с чем автор рассматривает опыт «проникновения» Европы в Россию • Следует отметить, что критическое отношение Данилевского к евроцентристской схеме мирового развития в немалой степени определило взгляды таких философов как О. Шпенглер («Закат Европы»), А. Тойнби («Мир и Запад»), а также русских мыслителей - П

Никола Тесла – изобретатель, инженер и ученый – одна из самых великих и загадочных личностей XX века. Опытам Теслы приписывают связь с проблемой Тунгусского метеорита и экспериментом «Филадельфия» - превращением большого военного корабля США со всей его командой в невидимый объект, создание особых лучей, воздействующих на психику человека и т. п. Не подлежит сомнению, что Тесла имел прямое или косвенное отношение ко многим тайнам двадцатого столетия. В книге, представленной вашему вниманию, собраны статьи и выступления Н. Теслы, которые посвящены глобальным проблемам человечества, а также развитию науки и техники в плане обеспечения власти над миром для узкой группы «технократов». Следует заметить, что многие работы Теслы были засекречены на долгие годы по решению ЦРУ США, что дало повод некоторым исследователям говорить об использовании методов Н

Николай Сергеевич Трубецкой – один из наиболее универсальных мыслителей русского зарубежья, крупнейший лингвист, филолог, историк, философ, политолог. В эмиграции Николай Трубецкой становится одним из основоположников русского «евразийства». Он разрабатывает концепцию «верхов» и «низов» русской культуры, доктрину «истинного национализма» и «русского самопознания». В книге «Европа и Евразия» представлены основные «евразийские» работы Николая Трубецкого: эссе «Европа и человечество», статьи «Об истинном и ложном национализме» и «Верхи и низы русской культуры», «Мы и другие», «Русская проблема», «Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока», «К украинской проблеме»

В этой книге собраны лучшие рассказы Николая Шпанова – классика советской приключенческой литературы. Детективы Шпанова по праву считались неординарными. Только ему удалось создать незабываемый образ советского сыщика-любителя – Нила Кручинина, ставшего невероятно популярным. Он – настоящий философ. И истинно советский философ, выводящий на чистую воду шпионов, диверсантов и убийц. У него имеется и свой доктор Ватсон – верный Грачик. Эта пара завоевала советского читателя, она придется по душе и вам. Как и детективные сюжеты Шпанова, который забрасывает своих героев то в Венгрию, то в Норвегию – ведь Советский Союз стал после войны сверхдержавой. Перед вами великие сыщики великой державы!

"Какими бы недостатками ни обладало советское руководство в Великой Отечественной войне, Сталин не был предателем. И мы все знали: в Москве, в Кремле, есть человек, который будет стоять до последнего. Сейчас страна находится в идеологическом хаосе. Нужен в первую очередь выход из него! Нужно воспитание молодежи. Нужно понимание ситуации - беспощадное понимание. И вот когда будет в людях это нарастать, когда возникнет стремление жертвовать собою, только тогда и будет настоящее сопротивление. Сегодня должны созреть новые силы для сопротивления западнистской линии развития! У нас и на самом Западе". (Александр Зиновьев). Книга, которую вы держите в руках, представляет собой сборник избранных интервью великого русского мыслителя Александра Александровича Зиновьева

«Китай, Россия и Иран всё больше сотрудничают сегодня в различных областях, – пишет в своей книге Тома Флиши, профессор по международным отношениям университета Сорбонны. – В отличие от политического строения Чингисхана, объединившего Евразию из тюрко-монгольского центра, эти союзники как раз окружают ту площадь тюркской цивилизации, от которой они в свое время отдалились. Сможет ли эта нарождающаяся цивилизация перевернуть вверх дном наши геополитические позиции еще до того, как мы узнаем о самом ее восстановлении?». Для ответа на эти вопросы Тома Флиши, в соавторстве с другими аналитиками французской лаборатории «Будущие миры», дает всестороннюю оценку перспектив «Новой монгольской империи»

Роман "Как вернувшийся Данте" является и продолжением романа "Вечное Возвращение" о Лилит и Адаме, и (одновременно) более разносторонним его прочтением; здесь требуются некоторые пояснения: * Для человека мир - поверхностный текст (палимпсеста). Человеческое прочтение текста (палимпсеста) - это история мира, более или менее приближённая к изначальным строкам. * Остросюжетное (со-бытийное) повествование предлагает без-мерный взгляд на со-измеримые вещи: жизнь и смерть, любовь и предательство, реальность и иллюзия. * Допустимо рассмотрение текста романа - как (палимпсеста) всей человеческой истории: от альфы до омеги - первого и последнего. В подобном Со-бытии очень существенны и звукорядное со-ля-си (от альфы до омеги в человеческой гамме), и согласие в Слове

«... невозможно было представить себе более милого лица, на котором выражались бы в такой степени кротость, доброта и снисходительность. Она очень стройна, с прозрачным цветом лица, и в глазах тот необыкновенный блеск, который поэты и влюблённые называют небесным, но который внушает опасение врачам» • (Фридрих Гагерн об Ольге Николаевне) • Фрейлины недоумевали: «Как, в девятнадцать лет все еще не замужем?». Претендентов на руку принцессы было немало, но сердце ее тосковало по любви. Император разрешил любимой дочери следовать зову сердца, но лишь в 1846 году, пережив несколько любовных драм, чуть-чуть не пошатнувших благоденствие царской семьи, в Палермо, двадцатичетырехлетняя принцесса повстречала Карла Вюртембергского и согласилась стать его женой

Почему в Советском Союзе особое внимание уделялось работе следователя с доказательствами? Какие при этом применялись научно-технические приемы? Как идентифицировали человека по чертам внешности (словесный портрет) и кожным покровам (отпечаткам пальцев)? Как проводили следственный осмотр? Об этом и многом другом рассказывает Лев Шейнин - родоначальник советского "милицейского детектива" и один из самых опытных и толковых советских следователей - с 1935 года по 1949 год возглавлявший следственный отдел Прокуратуры СССР. Свой рассказ он иллюстрирует многочисленными примерами из собственной практики. В 1949 году автор вместе с коллегами-юристами написал "Настольную книгу следователя", которая стала фактически учебником для сотрудников следственных органов СССР

В 1938 году начальник следственного отдела Прокуратуры СССР и талантливый литератор Лев Романович Шейнин опубликовал сборник рассказов «Записки следователя». После издания этой книги автор сосредоточился на написание повестей, романов, пьес, киносценариев и публицистики, но продолжал сочинять рассказы, повествующие о различных эпизодах из его карьеры следователя. Большинство произведений, включенных в данный сборник, были написаны в период с 1941 года по 1963 год

Данная книга - это сборник художественных произведений молодого автора, живущего в Санкт-Петербурге. В сборнике опубликованы три рассказа, пьеса и небольшая подборка стихотворений. Ранее он публиковался в ІІІ выпуске наших "Трудов по русскому правописанию", а также в 2014 году выпустил небольшой сборник стихотворений. Сборник издан в дореволюционной орфографии

Леонид Шваб родился в 1961 г. Окончил Московский станкоинструментальный институт, жил и работал в Оренбурге, Владимире. С 1990 г. живет в Иерусалиме. Публиковался в журналах "Зеркало", "Солнечное сплетение", "Двоеточие", в коллективном сборнике "Все сразу" (2008; совместно с А. Ровинским и Ф. Сваровским). Автор книги стихов "Поверить в ботанику" (2005). Шорт-лист Премии Андрея Белого (2004). Леонид Шваб стоит особняком в современной поэзии, не примыкая ни к каким школам и направлениям. Его одинокое усилие наделяет голосом бескрайние покинутые пространства, бессонные пейзажи рассеяния, где искрятся солончаки и перекликаются оставшиеся от разбитой армии блокпосты. Так складываются фрагменты грандиозного эпоса, великих империй смысла - погибших, погребенных в песках, и тем не менее собранных лирической линзой в магический кристалл, в целокупный "небесный Чевенгур"