Новое литературное обозрение Ужин для огня. Путешествие с переводом Стесин Александр

В своей новой книге Александр Стесин возвращается в Африку - на этот раз в Египет и Эфиопию. Во время непредсказуемой поездки с другом-индусом он постоянно обнаруживает внезапное родство и предельную дальность культур, и паролями здесь то и дело служат имена писателей, знаменитых и малоизвестных. От Пушкина до Гумилева, от Бэалю Гырмы до Данячоу Уорку. Именно рассказы Уорку вдохновили Стесина на необычное путешествие - "путешествие с переводом", и в этой книге вместе с травелогом читатель найдет переведенные рассказы одного из лучших африканских писателей XX века

Глобальное переформатирование культурной и общественной жизни в СССР в 1920–1930 е годах во многом опиралось на веру во власть слова, что породило культ литераторов и трепетное внимание к речам вождей. Книга Александра Гончаренко посвящена проблеме текстоцентричности этой эпохи, которую автор исследует на примере эстетических поисков в советском кинематографе. Звездные кинорежиссеры, литераторы и критики, как и канувшие в Лету функционеры — все они стремились освоить новое искусство с помощью литературных понятий и инструментов. На материале архивных документов и периодики, издававшейся с 1927 по 1941 год, Гончаренко реконструирует дискуссии как о самих фильмах, так и об обстоятельствах их производства и восприятия. Последняя глава книги представляет собой своеобразный постскриптум: автор предлагает взглянуть на встречающийся в соцреалистических картинах устойчивый мотив недоверия к письменным текстам, которые могут служить метафорой бесплодных теоретизаций, кабинетной науки или вовсе стать опасными уликами в руках врагов СССР

Александр Вениаминович Храбровицкий (1912-1989), начинавший как журналист, впоследствии стал литературоведом, лучшим знатоком биографии В.Г. Короленко. Он пользовался известностью и уважением среди литературоведов и писателей как человек, не идущий на нравственные компромиссы и не боящийся отстаивать свою точку зрения по острым общественным вопросам. В вошедших в эту книгу его воспоминаниях "Очерк моей жизни" и "Встречи", а также в дневнике отразился непростой путь автора от правоверных сталинистских взглядов к противостоянию официальной идеологии: он помогал А.И. Солженицыну в работе над книгой "Архипелаг ГУЛАГ", поддерживал контакты с Р.А. Медведевым, П.Г. Григоренко и т. д. В книге рассказывается о многих политических деятелях и писателях (Л

В своей новой книге Александр Стесин возвращается в Африку — на этот раз в Египет и Эфиопию. Во время непредсказуемой поездки с другом-индусом он постоянно обнаруживает внезапное родство и предельную дальность культур, и паролями здесь то и дело служат имена писателей, знаменитых и малоизвестных. От Пушкина до Гумилева, от Бэалю Гырмы до Данячоу Уорку. Именно рассказы Уорку вдохновили Стесина на необычное путешествие — «путешествие с переводом», и в этой книге вместе с травелогом читатель найдет переведенные рассказы одного из лучших африканских писателей XX века

Это книга о горе по жертвам советских репрессий, о культурных механизмах памяти и скорби. Работа горя воспроизводит прошлое в воображении, текстах и ритуалах; она возвращает мертвых к жизни, но это не совсем жизнь. Культурная память после социальной катастрофы - сложная среда, в которой сосуществуют жертвы, палачи и свидетели преступлений. Среди них живут и совсем странные существа - вампиры, зомби, призраки. От "Дела историков" до шедевров советского кино, от памятников жертвам ГУЛАГа до постсоветского "магического историзма", новая книга Александра Эткинда рисует причудливую панораму посткатастрофической культуры. 2-е издание

Книга Александра Филюшкина посвящена масштабному столкновению на Балтии во второй половине XVI века с участием России, Ливонии, Швеции, Польши, Великого княжества Литовского, Дании, Священной Римской империи и Пруссии. Описываемые события стали началом долгой череды противостояний России и Европы, определивших характер международного общения последующих столетий. Именно в конце XVI века военной пропагандой были рождены многие штампы и мифы друг о друге, которые питали атмосферу взаимной неприязни и которые во многом живы до сих пор. Александр Филюшкин - доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории славянских и балканских стран Института истории Санкт-Петербургского государственного университета

Книга известного филолога и историка, профессора Европейского университетского института во Флоренции Александра Эткинда рассказывает о том, как Российская Империя овладевала чужими территориями и осваивала собственные земли, колонизуя многие народы, включая и самих русских. Эткинд подробно говорит о границах применения западных понятий колониализма и ориентализма к русской культуре, о формировании языка самоколонизации у российских историков, о крепостном праве и крестьянской общине как колониальных институтах, о попытках литературы по-своему разрешить проблемы внутренней колонизации, поставленные российской историей. Двигаясь от истории к литературе и обратно, Эткинд дает неожиданные интерпретации критических текстов об имперском опыте, авторами которых были Дефо и Толстой, Гоголь и Конрад, Кант и Бахтин

Книга представляет собой практически полное собрание пастернаковедческих работ известного российско-американского филолога, профессора Университета Южной Калифорнии Александра Жолковского - итог его более чем сорокалетних оригинальных исследований поэзии Бориса Пастернака. В двадцати четырех статьях сборника, развивающего традиции русской лингвистической поэтики, рассматриваются: инвариантные темы, мотивы и предметы (например, образ окна), в совокупности образующие художественный мир автора; выразительные структуры, развертывающие инвариантные мотивы в стихотворный текст (ряд статей посвящен монографическим разборам стихотворений); a также интертекстуальная подоплека пастернаковской поэтики в целом и отдельных текстов. В книгу вошли также более короткие неформальные эссе и разборы стихов Пастернака

Юлиане Фюрст предлагает совершить путешествие в андерграундный мир советских хиппи, создавших в СССР версию западной контркультуры, адаптированную к условиям жизни в обществе эпохи позднего социализма. Это не только захватывающая история становления и выживания общин хиппи, которых преследовали милиция и дружинники, помещали в психиатрические больницы врачи, видевшие в проявлениях нонконформизма симптомы шизофрении, но и рассказ о том, как мир хиппи и мир советской повседневности вступали в вынужденный диалог, парадоксальным образом неплохо сочетаясь друг с другом. В конечном счете не КГБ, а приход капитализма в 1990 е годы положил конец «Хиппляндии» в Советском Союзе. Рассматривая феномен хиппи в контексте изучения транснациональной молодежной культуры и глобализационных процессов 1960–1970 х годов, автор показывает, как находящиеся в самом сердце советского истеблишмента сообщества хиппи объединились, создав впечатляющую сеть («Систему») со сложными обычаями и ритуалами, которые позволили ей просуществовать более двух десятилетий

Авторы - мистификаторы, создатели научного труда об экстремальной кухне, на этот раз заставляют своих персонажей совершить и описать экстремальные путешествие. Герои, вооружившись иронией и опытом маркиза де Сада, отправляются на поиски декадентских удовольствий, главное из которых - получение эротических наслаждений. Пропагандисты "уникального типа порочности", мастера эпатажа и провокации умудрились создать черный пиар для шести крупнейших городов мира и стать авторами гротескного путеводителя по мировому "материально-телесному низу". Их проводниками в области разнообразных чувственных экспериментов становятся воспринятые под известным углом зрения история, искусство и изящная словесность

Если вы читали роман Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита", то, наверное, помните сцену в столичном магазине "Торгсин", располагавшемся в самом конце Арбата у Садового кольца. В обмен на драгоценности и валюту великолепный магазин продавал советским гражданам и иностранцам "жирную розовую лососину", миткали, шифоны и другие модные товары ширпотреба и деликатесы. Но знаете ли вы, что в 1931-1935 годах в СССР работали полторы тысячи торгсинов? Золото, серебро, бриллианты, валюта, которые советские люди принесли в Торгсин, спасаясь от голода, позволили руководству страны купить иностранное оборудование для Магнитки, Уралмаша, Днепростроя и других гигантов рождавшейся советской индустрии. В интересах индустриализации Торгсин фактически узаконил валютную проституцию, а в погоне за золотом опередил главные советские экспортеры зерна, леса, нефти, а также ОГПУ, которое изымало у населения валютные ценности силой

"Непредсказуемость общества", "утрата ориентиров", "кризис наук о человеке", "конец интеллектуалов", "распад гуманитарного сообщества", - так описывают современную интеллектуальную ситуацию в России и во Франции ведущие российские и французские исследователи - герои этой книги. Науки об обществе утратили способность анализировать настоящее и предсказывать будущее. Немота интеллектуалов вызвана "забастовкой языка": базовые понятия социальных наук, такие как "реальность" и "объективность", "демократия" и "нация", стремительно утрачивают привычный смысл. Разрастающийся кризис научной рациональности угрожает не только идентичности интеллектуалов. Он ставит под вопрос основы наших представлений о мире. В чем причины происходящей на наших глазах интеллектуальной революции? Как связана она с изменением восприятия времени в европейской культуре, начавшимся в ХХ столетии? - таковы главные проблемы, обсуждаемые в этой книге