Клаус, Алексей БРИКС против диктатуры доллара

Алексей Кравченко по праву занимает одно из первых мест в графике ХХ в. За свою творческую жизнь он создал свыше двухсот живописных работ, более тысячи гравюр на дереве, около двухсот офортов и огромное количество рисунков. Материал в альбоме разделен на три главы: живопись, станковая гравюра, книжная иллюстрация • Издание богато иллюстрировано репродукциями произведений живописи и станковой графики

Том 1 • Эпопея "Страшный суд" состоит из двух романов - "Шатровы" и "Страшный суд". Это многоплановые произведения, в которых повествуется о жизни Сибири в предреволюционные годы, о подготовке и становлении здесь Советской власти • Том 2 • Второй том содержит роман "Бессмертие", повествующий о жизни на приисках глухой сибирской тайги в конце 20-х годов нашего века, о судьбе молодого врача Андрея Савельева, а также очерк жизни и деятельности знаменитого русского физиолога Ивана Павлова • Том 3 • Историческая эпопея "Ратоборцы" представляет собой широкое художественное полотно, изображающее события XIII века, потрясшие Владимиро-Суздальскую Русь и Новгород. Это были времена тяжелейших испытаний для русского народа в борьбе против вражеских нашествий с Востока и с Запада

Об одном из самых почитаемых в России старцев архимандрите Кирилле (Павлове) рассказывает наместник Данилова ставропигиального мужского монастыря Москвы архимандрит Алексий (Поликарпов). Почти полвека отец Кирилл был духовным отцом архимандрита Алексия. Эти воспоминания не претендуют на полноту охвата биографии старца, - это, скорее, странички памяти ученика о любимом учителе. В книге вы также найдете рассказ отца Кирилла о своем пути к Богу и его ответы на вопросы учащихся Московских духовных школ. Книга будет интересна самому широкому кругу читателей как воцерковленных, так и начинающих свой путь в Церкви • Издание дополнено записями из личного архива Архимандрита Кирилла

Героя этой книги уже при жизни провозгласили великим. Более двадцати лет Алексей Семенович Яковлев царил на петербургской сцене рубежа XVIII-XIX веков. Впервые вывел он на русскую сцену шекспировских Гамлета и Отелло, шиллеровского Карла Моора, играл в трагедиях Сумарокова, Княжнина, Озерова, Вольтера, Расина. Высшей точкой его творческого взлета было время Отечественной войны 1812 года, когда нес он на своих плечах весь патриотический репертуар. И творческая, и личная жизнь Яковлева прошла перед современниками как жизнь романтического героя. Книга написана в жанре документально-художественных жизнеописаний, с широким использованием впервые найденного в архивах материала

В сущности до Алексея Гавриловича Венецианова (1780-1847) живопись в России не только по форме, но и по содержанию была интернациональной. Точнее она была составной частью европейского живописного искусства. Исторически по-иному и быть не могло. Точно так же, как вполне естественным было появление ростков национального в русской живописи по мере ее становления • Несомненная заслуга в подготовке «стартовой площадки» для стремительной «русификации» содержания русского живописного искусства и принадлежит Алексею Венецианову, путь которого в живопись как бы способствовал выполнению этой важной миссии • Служащий почтового ведомства, А. Венецианов, с детства тянувшийся к рисованию, самостоятельно копировал великих мастеров в Эрмитаже, рисовал портреты близких, был учеником В

М.Л.Рогачевский в своей книге об Алексее Николаевиче Грибове рассказывает о жизни и творчестве одного из лучших советских актеров октябрьского поколения. Грибоедов всю жизнь играл на сцене МХТ и создал такие образы, как Фрол Баев в "Земле" Н.Вирты, Левшин во "Врагах" М.Горького, Чебутыкин в "Трех сестрах" А.П.Чехова, Глоба в "Русских людях" К.Симонова и др. Анализируя творческий путь актера, автор говорит и о ролях Грибова, созданных в фильмах "Свадьба", "Смелые люди", "Без вины виноватые" и др. Издание иллюстрированное

В книге описывается серия уникальных научных экспериментов американской исследовательницы Айрин Пепперберг по изучению умственных способностей попугаев жако, известных своим умением подражать речи человека • В результате 30-летних опытов с попугаем по кличке Алекс было показано, что он не только заучивал и потом осмысленно повторял английские слова, которым его кропотливо учили (названия окружающих предметов, действий, имена людей и т. п.). Он мог находчиво употребить их в совершенно новой ситуации. При этом параллельно с "основной программой" он усваивал слова из разговоров окружающих и использовал их по собственному усмотрению сообразно новым ситуациям. Он, например, сам понял смысл слова "нет" и начал употреблять его, когда его что-то не устраивало в самых разных ситуациях, называл "курицами" других попугаев, подражая студентам, которые так реагировали на его неправильные ответы

В этой книге представлены три французских романа, объединенных детективным жанром. Первый из них принадлежит перу короля французского детектива Ж.Сименона. Поклонники комиссара Мегрэ вновь встретятся с ним в истории, которая началась с анонимного письма: "Переплетчик с улицы Тюренна сжег труп в топке своего калорифера..." • Роман "Доллары за убийство Долли" написан современным французским писателем П.Ковеном, известным под псевдонимом Клотц. Имя его ново для нашего читателя, он знаменит целой серией детективов, в которых действует смелый авантюрный герой, неизменно оказывающийся в центре драматических событий • И, наконец, старинный детектив... Роман М.Левеля впервые вышел на русском языке в 1909 г. и долго не переиздавался. Герой его - молодой журналист, ставший случайным свидетелем ужасного преступления,- внезапно решает взять вину на себя

`Подойдя вплотную к ``Поискам утраченного времени`` в ходе работы над книгой ``Против Сент-Бева``, Пруст на самой ее территории начал закладывать фундамент своего главного романа. Произведение Пруста ``Против Сент-Бева`` стало толчком к созданию последнего и явилось первым эскизом нового гигантского здания. В част- ности, и в этом (но, конечно же, не только в этом) его значение и вызываемый им наш пристальный интерес.`

Четырех бандитов-рокеров приговаривают к смертной казни. Против них суд, общественное мнение, за них - адвокат Уилл Александер и его помощники. Ему советуют очевидное - не выступать против общества. Но это не останавливает Уилла Александера