Кабинетный ученый Лени Фэнгер из Небельфельда Шарлай Марта

Герои романа связаны не только узами любви и дружбы, но и узами поэзии Шекспира. Не только общими воспоминаниями, но и фантазиями. Бруно Браунфельс живёт в современном Париже, а Леон и Лени Фэнгер, брат и сестра, — в мифологическом пространстве немецкого города Небельфельда. Однажды для Лени меняется ход времени, и она отправляется на поиски погибшего брата, с утратой которого не может смириться

Журналист Юрий Евгеньевич Яровой (1932–1980) жил и работал в Свердловске, увлекался туризмом, в феврале — марте 1959 г. принял участие в поисковых работах, которые велись на Северном Урале в связи с трагедией группы Игоря Дятлова. Травматический опыт тех дней лег в основу первой книги Ярового «Высшей категории трудности» (1966), которая не переиздавалась 50 лет

Коллективная монография уральских философов посвящена переосмыслению философского наследия классического марксизма. На основе текстологических изысканий не только разоблачены мифы об учении К. Маркса, но и показано фундаментальное значение философской антропологии в структуре его мировоззрения в противоположность онтологии позднего Ф. Энгельса и сталинской версии марксизма. По-новому представлены роли Г.В.Ф. Гегеля и Л. Фейербаха на формирование марксистского учения. Материалистическая диалектика как ведущий марксистский метод увязан с учением о человеке. Классический марксизм трактован как незавершенная теория, как открытая проблема. Авторы показывают, как его внутренние противоречия и недоработки, наряду с исторически ограниченной природой его социальной базы - промышленного рабочего класса, определили особенности и ограниченность ранних и поздних марксистских школ

«Домашней семантикой» Ю.Н. Тынянов называл возведение в ранг поэзии образов, мотивов, тем, цитат, взятых из узкой сферы существования частного «я». Домашняя семантика есть непроизвольная поэзия, вырастающая из частной, укромной жизни, из бытового, дружеского общения. Она не приемлет многого из привычного арсенала «большой» поэзии — торжественности и гражданского пафоса, театральной позы и глубокомыслия, мгновенно обращая их в иронию и дружеское подмигивание • Зато она дышит воздухом свободы и непринуждённой радости, освобождённая от обременительного труда объяснения себя. Она с самого начала объявляет себя nugae — в переводе с латыни «пустяками, безделками» (так и называется второй раздел книги — вспоминаем в связи с этим книги Катулла, Карамзина и Дмитриева) и, как всякая легкомысленная красавица, более сосредоточена не на глубине содержания, а на лёгкости и занимательности формы

В новую книгу известного поэта и писателя Юрия Авреха вошли произведения, написанные в 2006-2018 годах. В стихах и прозе миры пересекают друг друга. Мистическое и духовное в традиции русской поэзии соприкасается с земным и простым. В книге присутствуют биографические эссе, облаченные в форму стихотворений в прозе, некоторые из которых дополнены авторскими фотографиями и фотографиями из семейного архива

Книга посвящена анализу подробностей происхождения и биографии Антонина Раменского (1913-1985), автора масштабной мистификации "учительская династия Раменских", имевшей большой резонанс в советской прессе 1960-1980-х гг. Несмотря на разоблачение основных направлений мистификации Раменского в конце 1980-х - 1990-е гг., она все еще остается актуальной в педагогической и краеведческой прессе. Автор взял на себя смелость исследовать происхождение предков мистификатора, играющих главные роли в его фантазиях, и представляет на суд читателя полученный результат. Автор анализирует основные мифы, пропагандируемые Раменским и его поклонниками, и реальные биографии героев этих мифов. Рассматриваются подробности первой и одной из наиболее резонансных мистификаций - презентации документов из личного архива семьи Раменских с автографами и записями В

«Советская власть рухнула, почва ушла из-под ног, и мой отец почувствовал себя эмигрантом в собственной стране», — так в одном из эссе девяностых годов русско-британский писатель Зиновий Зиник выразил ощущения многих своих бывших сограждан. В новом сборнике прозы разных лет «Нога моего отца и другие реликвии» сюрреализм сюжетов соседствует с мемуарно-документальной хроникой и публицистикой — от описания похорон отца до убийства в радиоэфире, от полемики с отцом Кафки до хрестоматийного эссе о соц-арте, никогда не публиковавшегося в России. Разные по жанру, произведения сборника, балансирующие на грани реальности и вымысла, объединены одним лейтмотивом — фигурой отца, которая, трансформируясь, заставляет персонажей этой книги (а заодно и читателя) переживать парадоксальные встречи с советским прошлым

Бас-гитарист и один из основателей группы Bauhaus, возглавившей постпанковскую альтернативную сцену в начале 1980-х, Дэвид Джей Хаскинс, оказавшийся далеко не заурядным писателем, предлагает увлекательный рассказ о бурной жизни «байронической четвёрки» из Нортхемптона, от их изначального расцвета до возрождения на декадентском стыке веков, и о собственных опытах с расширением сознания и оккультными практиками. Эта история артистических поисков и духовного любопытства, наполненная встречами с культурными иконами андеграунда, такими как Уильям С. Берроуз, Игги Поп, Дженезис Пи-Орридж и проч., написана с истинно британским остроумием (не покидающим автора даже в довольно невесёлые моменты повествования), в сочетании с самоиронией и откровенностью

The Smashing Pumpkins вырвались из безвестности благодаря сырому и негармоничному звучанию, которое выражало недовольство и разочарование молодёжи конца восьмидесятых. Современники Nirvana и Pearl Jam, с которыми их сравнивали, они быстро переросли рамки гранжа. Постоянно меняющийся облик группы и эксперименты Билли Коргана в области написания текстов и музыки позволяли ей, несмотря на внутренние проблемы, оставаться успешной и активной на нестабильной альтернативной сцене в течение целого десятилетия • Независимая музыкальная журналистка Эми Хэнсон попыталась представить подробную биографию одной из самых креативных американских групп, начиная от её молниеносного взлёта до внезапного роспуска

Сегодня кажется, что эти стихи, написанные "на стыке бытия и не", в смутные времена разрушения Союза, когда бесчинство сходило за доблесть, а количеством уехавших из этой страны измеряли уровень обретенной свободы, И нужны были прежде всего для того, чтобы решительно, буквально черным по белому, заявить о своей позиции, никак не согласной с демонстративным цинизмом, растерянностью и бессильной злобой. Итак, из этой страны я никуда не еду. У него - поэта - был к разрушителям свой, особый счет: Кто выжил здесь, тот ко всему привык. Но как оставить русский мой язык. Боюсь уйти. Они его растащат. Поэтому "Я не желаю родины иной" звучит как присяга. Человек деятельный и бесстрашный, он принял все вызовы жизни, оказавшейся круче и требовательней поэзии

Книга представляет собой опыт объединения под одной обложкой биобиблиографического и энциклопедического словаря и посвящена литературной жизни г. Екатеринбурга и области от начала существования города по настоящее время. В ней собраны сведения о более чем пятистах писателях, поэтах, драматургах, критиках, ученых, редакторах, издателях, так или иначе связанных с Екатеринбургом/Свердловском и его окрестностями, о различных литературных событиях и явлениях, журналах и газетах. Все статьи снабжены библиографическими списками, в сведениях об авторах даны краткие биографические данные и информация об участии в литературном процессе. Словарь позволяет воссоздать литературный портрет Екатеринбурга и увидеть это портрет в динамике, в историческом развитии

Сборник содержит статьи ученых России (Москва, Екатеринбург, Пермь, Уфа, Абакан) и Польши (Торунь), исследующих творчество Станислава Лема в филологическом ключе - литературоведческом и лингвистическом. Наиболее подробно рассматриваются такие произведения писателя, как "Возвращение со звезд", "Звездные дневники Ийона Тихого", "Рассказы о пилоте Пирксе", "Рукопись, найденная в ванной", "Расследование", "Абсолютная пустота", "Глас господа", "Голем XIV" • Сборник предназначен для специалистов по теории и истории литературы, по истории польской литературы, для исследователей "научной фантастики", а также для всех интересующихся творчеством Станислава Лема